Семь солнечных дней - Страница 21

– Мы тоже. У нас целая неделя девичника. У Речел двадцать седьмого свадьба. А еще мы празднуем развод, – добавила она, завидев Кэрри Эн. – В прошлые выходные наша подруга Кэрри Эн наконец добилась окончательного решения суда.

– Яслин! – Речел была в шоке.

Кэрри Эн поспела как раз вовремя, чтобы услышать слово «суд», и сразу же поняла, о чем идет речь.

– Мы должны заставить ее понять, что это лучшее, что произошло с ней в жизни, – беззастенчиво продолжала Яслин. – Лучше покончить с этим, пока дело не дошло до обвинений в убийстве, так я сказала.

Никто не засмеялся.

– Там есть два шезлонга в тени, – сказала Кэрри Эн, заметив свободные места на другой стороне бассейна. – Давайте просто отнесем один лежак на ту сторону. Мы больше вас не побеспокоим, – процедила она, обращаясь к женщине по имени Салли.

Салли делала вид, что читает книгу, но ее явно раздражало их присутствие.

И тут Кэрри Эн заметила Мортена, норвежского хлюпика со скудным знанием английского – он присел на шезлонг рядом с тем, что она приметила для себя. Хотя вокруг него все были в самых откровенных бикини, которые только можно вообразить, он так и красовался в рубашке с коротким рукавом и ботинках со шнурками. Сев на шезлонг, он снял ботинки, но остался в носках. И что самое странное, на шее у него висел бинокль – с его помощью он изучал толпу у бассейна, словно белый охотник, выслеживающий антилопу в саванне.

– О господи.

Кэрри Эн почти физически ощутила, как он навел на нее объектив. Она замерла.

– Эй! Эй! Кэрри Эн! – Мортен помахал ей рукой, не отводя от глаз бинокля.

– О боже. Похоже, те шезлонги уже заняты, – соврала Кэрри Эн. – Наверное, придется остаться здесь и потревожить вас.

– Никаких проблем, – весело проговорил Маркус. – Давайте помогу вам передвинуть лежак.

Маркус с легкостью поднял лежак и подвинул его, чтобы Яслин, Речел и Кэрри Эн могли лечь рядом.

– Он в неплохой форме, – прошептала Яслин Кэрри Эн, когда Маркус сел на свое место. – Только погляди, какие бицепсы.

Речел подавала судорожные знаки, кивая на жену. Но Салли даже не подняла голову. Она читала один и тот же абзац уже в третий раз.

– И тут он сказал: может, попробуем огурец? – Собственный рассказ казался Яслин таким уморительным, что ей едва хватило сил закончить его. – Поверить невозможно, правда?

– Неправда, – возразила Кэрри Эн. – И с этим парнем ты хотела меня свести?

– По крайней мере, он любит приключения, – сказала Речел.

– Молчи, – приказала Кэрри Эн. – Не то в один прекрасный день предложишь мне сходить на свидание с Саддамом Хусейном, потому что у него такие красивые усы.

– Думаешь, он красит волосы? – спросила Речел. – Ему же, наверное, уже за шестьдесят.

Салли невольно завидовала трем подругам, которые так беззаботно болтали рядом с ней, в то время как она пыталась сосредоточиться на чтении и не обращать внимания на своего мужа, который ее просто бесил.

Безумие какое-то, подумала она: сидеть на краю изумительного бассейна под лучами ласкового солнышка и мечтать снова оказаться в офисе без окон, лишь бы не быть здесь, рядом с Маркусом.

Когда Маркус объявил, что проявил инициативу и без ее ведома забронировал тур, она пришла в ярость. А когда обнаружила, что ее босс был с ним заодно и тайно устроил для Салли неделю отдыха, она прямо-таки закипела от злости. Но отказаться было уже невозможно. Ведь Дэвид приложил огромные усилия, чтобы найти Салли замену без ущерба для ее клиентов.

Дэвид был очень доволен собой. Сам он недавно женился и все еще вкушал радости начала семейной жизни – поэтому и гордился, что принял участие в такой грандиозной романтической затее. Разве Салли могла признаться ему, что он обрек ее на неделю пребывания в аду, да еще вместе с щебечущими пташками, приехавшими на девичник, которые только напоминали ей, как весела была бы ее жизнь, если бы она не опутала себя узами супружества?

* * *

Маркус и Салли были женаты около пяти лет. Если лучшие времена семейной жизни уже позади, не лучше ли положить браку конец и не растягивать его еще на десять или пятнадцать лет? Самая оптимистичная мысль, которая приходила сейчас в голову Салли, – что они могут развестись и через пять лет снова стать друзьями. А через десять их пятилетний брак вообще покажется мелочью.

Он оказался таким тюфяком. Спокойствие, вначале казавшееся Салли признаком зрелости и безмятежности, теперь отталкивало ее – он был начисто лишен амбиций. Салли взлетела по карьерной лестнице со скоростью ракеты, но Маркус до сих пор занимал ту же самую должность, что и за месяц до свадьбы. Его зарплата едва поспевала за инфляцией. Неужели ему ничего не нужно? Где его честолюбие? Как можно быть такой тряпкой?

Салли тщательно проанализировала свои чувства. Попыталась убедить себя, что муж вовсе необязательно должен быть преуспевающим, главное – чтобы он был хороший. Ведь Маркус был очень хорошим мужем. Добрым, щедрым, не гулякой. Но она была так разочарована, когда ее зарплата наконец стала выше его. Пугающее, первобытное чувство. Вдруг она поняла, что покупает ему брюки, и ощущение было такое, будто она сама их и носит.

Он тогда тоже изменился. Очень изменился. Со дня ее последнего повышения он стал более покорным, решила она. И мягким. И она не хотела, чтобы он до нее дотрагивался. Ей казалось, будто к ней прикасается женщина. Салли возненавидела его за это. А возненавидев, стала презирать и себя. Маркусу было неприятно терпеть срывы ее раздражения, но ей и самой претило все время быть в дурном настроении.